Флот и Фолкленды. Архипелаг раздора. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года - Е. А. Грановский
Район патрулирования «Конкэрора» был расширен с охватом водного пространства у северного и северо-восточного побережья Южной Георгии, тогда как поиск в районе Грютвикена возлагался на корабельные вертолеты. Надводным боевым кораблям надлежало маневрировать на благоразумном удалении от побережья, в 25 милях к северо-востоку от залива Камберленд, а «Эндьюренс» получил приказ держаться на траверзе залива Хаунд.
Последний поход подводной лодки «Санта Фе»
В ходе операции «Росарио» подводная лодка «Санта Фе» успешно справилась с поставленной ей задачей по доставке на Фолкленды разведгруппы спецназа ВМФ, и это давало основания командованию флота строить планы относительно ее дальнейшего активного использования, несмотря на неудовлетворительное техническое состояние. В Мар-дель-Плату лодка вернулась в ночь на 7 апреля. Здесь 10-го числа ее посетил главнокомандующий ВМФ и член военной хунты адмирал Хорхе Анажа. А еще через два дня командир субмарины капитан 3 ранга Орасио Альфредо Бикаин получил новый приказ – готовиться к походу к Южной Георгии, чей гарнизон срочно требовалось усилить278. После выполнения этой задачи предполагалось направить лодку для действий против британских судов снабжения на коммуникациях между островом Вознесения и Фолклендскими островами. Чтобы нормально подготовиться к выходу в море, на «Санта Фе» силами ВМБ и личного состава самой лодки был выполнен немалый объем ремонтных работ. В результате на ней отладили работу радиоаппаратуры и РЛС, а также устранили еще ряд поломок и неисправностей, однако даже самоотверженная работа в три смены не могла принципиально улучшить ее техническую готовность. Самым слабым местом была аккумуляторная батарея, состояние которой оценивалось командиром корабля как критическое.
В соответствии с поставленными задачами подводная лодка приняла почти полный боекомплект – 23 торпеды (полный комплект – 24 торпеды). Относительно распределения по типам встречаются противоречия. В книге Хорхе Боведы, посвященной истории похода «Санта Фе», говорится о 15 парогазовых прямоходных Mk.14 и 8 противолодочных электроторпед Mk.37. Но обычно указывается, что по типам принятые торпеды распределялись иначе: двадцать Mk.14 и три Mk.37; об этом писали британские офицеры, впоследствии осматривавшие субмарину в Грютвикене, и рассказывал сам Орасио Бикаин. Еще интересный момент: есть упоминание о том, что в распоряжении аргентинского флота на тот момент имелась только дюжина проверенных и боеготовых торпед Mk.14, а остальные были спешно доставлены из Перу и на самом деле относились к типу Mk.23. В том, что перуанское руководство поддерживало Аргентину, сомневаться не приходится, но факт поставки торпед еще до начала вооруженного противостояния реального подтверждения не получил. Также лодка приняла полный запас топлива и снабжение из расчета 45 дней плавания (по другим сведениям, 60 дней – здесь данные тоже варьируются).
Как уже ранее писалось, на Южную Георгию «Санта Фе» предстояло доставить пополнение из двадцати человек, включая назначенного новым начальником гарнизона капитана 3 ранга морской пехоты Луиса Карлоса Лагоса. Остальные «пассажиры» – технические специалисты, расчеты противотанковых комплексов «Бантам» из состава морской пехоты, прислуга безоткатного орудия и военный врач. На лодку погрузили четыре тонны воинских грузов, включая упомянутое выше 75-мм безоткатное орудие, пусковые установки ПТУР «Бантам» и гранатометы М20 «Супер Базука», а также противопехотные мины, 300 кг тротила и 1000 детонаторов – на случай, если поступит приказ уничтожить объекты Британской антарктической службы. Немалую проблему представляло размещение всего этого имущества в ограниченном объеме, который можно было выделить на подводной лодке без серьезного ущерба для ее боеспособности.
Возможно, более рациональным было отправить быстроходное надводное судно – военный транспорт или зафрактованное гражданское, – которое успело бы в Грютвикен до подхода кораблей TG 317.9. Однако, учитывая, что уже с вечера 18 апреля в водах Южной Георгии действовала британская атомная субмарина (аргентинцы предполагали такую угрозу), его судьба могла оказаться незавидной, тогда как использование подводной лодки позволяло рассчитывать скрытно преодолеть британскую блокаду. Относительно же малой вместимости отсеков, Ломбардо и не хотел посылать на Южную Георгию много людей и грузов, подкрепление имело чисто символический характер. Также, памятуя о свирепом нраве Южной Атлантики, подводная лодка в шторм имеет то важное преимущество перед надводным кораблем, что может уйти под воду, где нет ветра, а волнение уменьшается с увеличением глубины погружения и на глубинах более 50 метров полностью отсутствует. Но для дизель-электрических лодок продолжительность нахождения и скорость хода под водой лимитируется емкостью аккумуляторной батареи, поскольку использование РДП на большой глубине невозможно, а на перископной в штормовых условиях – опасно. Для «Санта Фе» проблема усугублялась плохим состоянием ее АБ. Вице-адмирал Ломбардо и командующий подводными силами капитан 1 ранга Э. А. Мойя Латрубессе понимали, что этот транспортный рейс станет для экипажа лодки трудным испытанием как на этапе перехода, так и при прорыве в пункт назначения.
«Санта Фе» вышла из Мар-дель-Платы в 02:30 17 апреля (23:30 16 апреля по аргентинскому времени). Первым этапом похода должен был стать 1300-мильный переход на юго-восток в условиях антарктической поздней осени, когда погодные условия в Южной Атлантике бывают очень неблагоприятными для мореплавания. Еще до выхода в море Бикаин высказывал опасения по поводу надежности систем и механизмов своего корабля, и опасения командира вскоре подтвердились. Уже 17-го числа произошло очередное ЧП в системе электроснабжения, что вынудило лодку на несколько часов лечь в дрейф. Затем вышел из строя один из электромоторов, и его ремонт занял около суток. После этого, 19 апреля, произошла авария в системе охлаждения одного из дизелей, который пришлось остановить. На его ремонт потребовалось двое суток.
Погода была типичной для этого времени и района, 20 апреля разыгрался сильный шторм. «Санта Фе» погрузилась на 70 м. На глубине шторм не ощущался, но движение значительно замедлилось. Состояние АБ не позволяло развить крейсерскую скорость подводного хода, хотя у построенных в период Второй мировой войны подлодок этот показатель и так невелик. Время нахождения под водой тоже имело свои пределы. На следующий день, когда заряд аккумуляторов сильно упал, пришлось всплыть и далее идти в надводном положении. Шторм продолжал бушевать. По своим мореходным качествам корабли этого класса слабо приспособлены для плавания в таких условиях. Волны и ветер нещадно трепали лодку, а ее экипаж по полной ощутил трудности и тяготы морской службы.
Шторм и плохое техническое состояние лодки привели к повреждению ограждения рубки, с которого волнами оторвало несколько листов. Подводники узнали о случившемся, услышав странный шум, доносившийся снаружи. Быстро удалось установить, что интенсивность шума увеличивалась с увеличением оборотов дизелей и, соответственно, скорости хода. Кроме того, странный шум мешал использованию ГАС в пассивном режиме. Поскольку это ограждение являлось проницаемым, то на способности выполнять поставленную задачу грозная с виду дыра в обшивке размером 1,5х5 м практически не сказалась, однако настроение морякам попортила основательно.
23 апреля Бикаин получил из штаба Оперативного командования на ТВД Южная Атлантика (CTOAS) сообщение о том, чего следовало ожидать: к Южной Георгии приближается отряд британских кораблей. Они были обнаружены с воздуха. Поскольку разведывательные полеты к острову осуществлялись военно-воздушными силами, а не морской авиацией, донесения летчиков, прежде чем достигнуть лодки, проходили сложный путь по штабным инстанциям. Непосредственной связи с самолетами-разведчиками не было ни у «Санта-Фе», ни у штаба CTOAS. Если добавить характерную для этих широт плохую работу коротковолновой радиосвязи, то пользы от такой воздушной разведки было немного, а с учетом того, что британцы могли, хотя и с некоторой задержкой, читать аргентинские радиосообщения, посылаемая лодке разведывательная информация попадала и к противнику. Сам Бикаин в начале этого дня сделал большую ошибку, нарушив радиомолчание и сообщив командованию о технических проблемах на борту, а также свои координаты. Из расшифровки этой радиограммы, перехваченной станцией РТР «Эндьюренса», британцы узнали, что к ним направляется аргентинская субмарина.
В начале суток 24 апреля «Санта Фе» достигла Южной
